Списки замечательных людей преимущественно состоят из тех, чьи имена вроде бы на слуху, но деяния припоминаются с трудом. Как говорится, столько всего было – все и не упомнишь. Вряд ли ошибемся, если предположим, что об Александре Афанасьевиче Потебне большинство харьковчан скажут лишь, что где-то в городе есть улица с таким названием. Но для того и придуманы дни рождения, чтобы припомнить о былых заслугах.

22 сентября исполняется 182 года со дня рождения харьковчанина, одного из самых выдающихся людей в истории языкознания Александра Потебни.

Авторы жизнеописаний ученого обычно отзываются о нем с активным использованием публицистических штампов: “выступал подлинным первооткрывателем и новатором”, “в научно-философском отношении он далеко опередил свое время”, “теоретические изыскания Потебни, не до конца понятые современниками, вызывают все больший интерес”. Попробуем не ошибиться еще раз, если скажем, что научные изыскания Александра Потебни, соединяющие в себе два и по отдельности сложнейших предмета – философию и языкознание, – доступны пониманию по большей части узких специалистов. Но помимо того, что Потебня был выдающимся авторитетом в научном закулисье, он был еще и уникальным полиглотом и настойчивым популяризатором творчества харьковских писателей.

Антон Павлович Чехов в свое время говаривал: “Сколько языков ты знаешь – столько раз ты человек”. В соответствии с данным тезисом Александра Потебню следовало бы признать многократным человеком. Он знал польский, украинский, латынь, древнегреческий, старославянский, санскрит, чешский, болгарский и многие другие языки…

Но обо всем по порядку.

Будущий ученый родился в 1835 году вдалеке от научных центров – на хуторе Манев близ села Гавриловка Роменского уезда Полтавской губернии. С отличием окончив гимназию в городке Радом, где преподавание велось на польском языке, в 1851 году он поступил на юридический факультет Харьковского университета. Впрочем, Потебня быстро понял, что в юриспруденции ему делать нечего, и перевелся на историко-филологический. После защиты диссертации (“Первые годы войны Хмельницкого”) в 1856 году, как истинный подвижник Потебня отправился в 1-ю Харьковскую гимназию отведать учительского хлеба. Вскоре он вернулся к научной деятельности в университет, который больше не покидал.

Жизнь ученого не отличалась разнообразием перипетий. Он не участвовал с тайных обществах, не скакал в Париж за подвесками и не убегал от погони по крышам вагонов мчащегося поезда, отстреливаясь от преследователей из двух револьверов. Тем не менее, и ему довелось походить под негласным надзором. Причиной пристального внимания спецорганов к личности ученого стал его младший брат Андрей Афанасьевич – подпоручик Шлисельбуржского полка и по совместительству руководитель повстанческого комитета русских офицеров в Польше. В 1862 году в варшавском парке он совершил покушение на наместника Царства Польского генерала Александра Лидерса. Затем примкнул к польскому восстанию 1863 года и был убит в одном из боестолкновений.

Во времена самодержавия подозрительным персонам без особых проволочек позволялся выезд за границу. Лица, ответственные за правопорядок, наивно полагали, что чем дальше люди ненадежные от пределов империи, тем спокойнее для правящего режима. Александра Потебню направили в командировку в Берлин, где он занимался санскритом, сравнивая его с известными ему мертвыми индоевропейскими языками – старославянским, древнегреческим, латинским. Также он занялся изучением языков и мифов индоевропейских народов – индо-ариев и древних иранцев, греков и римлян, кельтов и германцев, балтов и славян. В Европе он усовершенствовал свои знания польского, изучил чешский, словацкий и сербскохорватский языки.

По возвращении Потебня, владевший древнегреческим, начал стихотворный перевод на украинский язык “Одиссеи” Гомера, занимался редактированием и публикациями произведений украинских классиков XIX века – харьковчан Квитки-Основьяненко и Гулака-Артемовского.

Любопытно, что известными учеными стали и дети Александра Потебни. Сын Александр стал одним из ведущих ученых-электротехников в Украине. В 20-х годах он руководил разработкой и уточнением плана ГОЭЛРО, а также Харьковским электротехническим институтом.

Второй сын Андрей Потебня стал ученым-ботаником, работал в Харькове, собрал уникальный гербарий, из которого сохранилось порядка 3000 образцов.

Именем Потебни названа одна из старых улиц города, возникшая в XVIII веке, – бывшая Подгорянка или Подгорная. Сам Александр Потебня жил именно на этой улице в доме номер 4.